Однажды Михаил Александров умер и попал на тот свет. Некоторое время ничего не происходило - он ощущал себя непонятно где и лишь знал, что в это самое некоторое время где-то там, на Земле, стремительно проносятся год за годом.
Наконец, время словно бы остановилось. Вокруг вострубили трубы, и спустя - по ощущению Михаила - несколько секунд, перед ним открылась потрясающая своим масштабом картина.
Он стоял на земле. И в буквальном смысле стоял, и находился на планете Земля. Рядом с ним стояли люди, множество людей, и все смотрели на небо. Часть из этих людей были живыми, а часть - лишь душами ранее умерших, при этом и те и другие видели друг друга. Что самое невероятное - одновременно они видели всю Землю. Сразу всех, кто на ней стоял. А в небесах появилось что-то вроде гигантского амфитеатра, который заполняли сто сорок четыре тысячи (Михаил откуда-то это знал) людей в белых одеждах, а в середине амфитеатра стоял сияющий трон, на котором восседал Бог. Бог выглядел одновременно как один из этих людей, в белой ризе и алой тоге поверх нее, и в то же время как нечто огромное, неизмеримо больше самого амфитеатра и всей планеты.
Бог, оглядев собравшихся на Земле, повернулся к одному из сидевших справа от него, и кивнул - это был совершенно обычный человеческий жест. В этот момент ощущение Его величия исчезло, как будто бы притушили слишком яркий свет, и остался просто Человек на троне.
Сидевший справа встал и негромко, но отчетливо произнес:
- Да свершится Страшный Суд!
Человек на троне, снова посмотрев на людей, произнес:
- Прежде, чем Я решу вашу судьбу, вы можете спросить. Я знаю, что у многих из вас есть вопросы ко Мне.
Тут снова произошло необычайное, хотя в тот момент Михаил не удивился. Все это напоминало сон, когда ты ничуть не удивляешься происходящему, даже если по пробуждении приснившееся выглядит странным. Казалось бы, у десятков миллиардов людей могут возникнуть сотни миллиардов вопросов. И как они будут говорить, все вместе? Но вместо этого, Михаил понял, что вопрос задан каждому из них по отдельности. И вопреки всей необычайности и даже ужасу момента, он вдруг почувствовал себя так, как будто сидит у себя дома за письменным столом, в совершенно спокойной обстановке и, лениво грызя кончик карандаша, пишет Богу письмо с вопросами. Голова его была необычайно ясной, мысли не путались в спешке, а текли спокойно и рассудочно. Михаил был далеко не глуп, тема посмертной жизни не была для него чужда и, одновременно, не была предметом фанатичной веры. В земной жизни он был типичным агностиком.
- Ты - действительно Бог? - спросил он.
- Да, - спокойно кивнул сидящий на троне.
- Хм. Как решается проблема теодицеи?
- В двух словах - никак. Можешь считать, что Я был отвлечен на другие дела. Я вообще занялся вами, потому что вы так на Меня надеялись, что пришлось вмешаться. Иначе просто совесть не позволяла.
- Прости меня, если это грубо прозвучит. Но... что это за цирк?
- Вы сами хотели.
- Я?
- Ты - нет, но большинство остальных - да. Ты знаешь, какая книга в вашем мире имеет самый большой тираж? Причем, они ждали и верили, что в данном событии будут участвовать не только они сами, но и такие как ты. Что же до тебя - согласись, лучше уж вот так, чем чтобы ты никогда не воскрес.
В это мгновение Михаил вдруг почувствовал непередаваемое ощущение, сродни исчезновению земли под ногами - и секундой позже осознал себя уже живым, имеющим настоящее тело. Его буквально накрыли физические чувства, недоступные для бестелесного призрака - перечислить их было бы невозможно, это был сумасшедший коктейл ощущений. Вокруг него происходило то же самое - бесплотные души воплощались в тела, старики на глазах молодели, и только дети смотрели на происходящее с немым изумлением.
- Еще вопросы? - спросил Бог.
- Ты спускался на Землю?
- Да, конечно. Много раз, в том числе и на вашу. Зачем бы Я создавал этот мир, если не мог бы пожить в нем. На твои деньги - это как написать компьютерную ролевую игру и ни разу не сыграть в нее.
- Ты вправду умер на кресте?
- Нет, Я не мазохист. И Я практически всемогущ - чтобы извлечь ваши души из той задницы, где они оказались, Мне не требуется умирать в человеческом теле. Это абсурд, мне достаточно пожелать. Еще?
- Больше вопросов нет, - после секундного раздумья ответил Михаил.
И тут он ощутил, что все они одновременно закончили беседу с Богом. Ему вдруг стало понятно, что скорость разговора у всех была разной, и имевшие много вопросов закончили одновременно с теми, кто имел их мало.
Сидящий на троне поднял правую руку ладонью вперед и произнес:
- Да свершится правый суд! Пусть каждый получит по делам его, по мыслям его, по явным и сокровенным желаниям его! По грехам своим и по праведности своей!
В тот же миг взору Михаила предстал будто бы небольшой сад. В середине сада росло единственное дерево - с виду похожее на яблоню, но украшенную разноцветными стеклянными шарами, как новогодняя елка. Шары сверкали на солнце, и картина в целом выглядела довольно необычно, и одновременно как-то мило и смешно. В своей левой руке он неожиданно обнаружил плетеную корзинку, а в корзинке лежал листок линованной бумаги - впечатление было такое, что он вырван из школьной тетради. Михаил не стал вынимать лист из корзины, рукописный текст на нем и так прекрасно читался:
"Что ты выбираешь для себя, то будет доступно и для других вокруг тебя".
Михаил, не торопясь - у него возникло ощущение, что время вообще исчезло - обошел сад, но не нашел ничего интересного и вернулся к яблоне. Подойдя ближе, он обнаружил, что на каждом шаре есть значок-символ. Каждый шар обозначал определенное желание, и каждый был своего оттенка.
Михаил обошел яблоню со всех сторон, иногда поворачивая тот или иной шарик другой стороной, чтобы разглядеть значок. Постоял, подумал. Чуть в стороне, между кустами, обнаружилась скамейка. Он подошел и уселся на нее, собираясь с мыслями. Неожиданно, рядом с собой, он обнаружил лежащую на скамейке пачку сигарет и пластмассовую зажигалку. Странно, только что их точно не было. Михаил вытянул ноги и закурил.
Наконец, он выбросил докуренную сигарету в урну - той тоже только что не было - подошел к яблоне и принялся снимать и складывать в корзинку шары по очереди, начав с белого.
Удивительно, но в небольшой на вид корзине они уместились все. Отойдя от яблони, он напоследок обернулся. Остались висеть только два шара - черный и голубой. Усмехнувшись, Михаил покрутил в руке зеленый шарик с изображением змея, полюбовался игрой света в тончайшем прозрачном стекле и повернулся к яблоне спиной. В тот же миг сад исчез, опять на краткий миг вернулась темнота и ощущение невесомости, а затем он обнаружил себя сидящим в кресле перед горящим камином. На столике рядом с креслом стояла открытая бутылка вина и бликующий от огня хрустальный бокал. В ногах перед собой он увидел все ту же корзинку с разноцветными стеклянными шариками.
Покосившись на бутылку, Михаил положил зеленый шар в корзину и, покопавшись, нашел полосатый, сине-красный, с изображением классического револьвера эпохи Дикого Запада. Оглядевшись, он обнаружил выходную дверь, снова повернулся к бутылке, налил в бокал ярко-алого вина и держа шарик в левой руке, а бокал в правой, вышел из дома.
Сравнительно небольшой двор был аккуратно выложен шершавой бежевой плиткой. Бассейн прямо напротив входа, рядом несколько пластиковых лежанок. Мангал в углу, неподалеку столик и белые, пластиковые садовые стулья. Двор имел ограждение - но не забор, а что-то типа металлических перил. Удивило отсутствие пейзажа вокруг - видно было только небо, как будто дом и участок стояли на вершине горы.
Он подошел к перилам. Недалеко внизу проплывали пушистые, кучерявые облака. За ними внизу виднелась земля - красиво, но ничего необычного для того, кто хоть раз летал на самолете. Вдруг он заметил какой-то крошечный объект в стороне, тоже выше облаков - что-то тонкое и плоское, и вроде бы голубого цвета. Михаилу захотелось подлететь поближе и он тут же понял, что его дом подчиняется его желаниям. Дом двинулся навстречу неопознанному летающему объекту. Минуту спустя он понял, что объект тоже, кажется, двинулся к нему навстречу. Очень быстро стало ясно, что это такой же дом, стоящий на левитирующей платформе. Платформы сблизились. На соседней, у ограждения, стояла девушка в светлых джинсах и белой рубашке.
- Привет, - поднял руку Михаил, улыбнулся и тут вдруг понял, что все еще держит в руке шарик.
- Привет, - улыбнулась в ответ девушка. Михаил увидел за ее спиной точно такой же, как у него во дворе, белый столик. Но столике стоял полупустой бокал с шампанским и лежал ярко-красный стеклянный шарик. Девушка, заметив его взгляд, чуть заметно смутилась.
Он, в свою очередь поняв ее смущение, пожал плечами:
- У нас тут у всех, если я правильно понимаю, одинаковые наборы новогодних игрушек.