"Один старый московский протоиерей как-то поделился со мной своим недоумением: "за многие десятилетия моей церковной жизни в Москве я не припомню ни одного случая, чтобы на место умершего или переведенного настоятеля на его место назначили бы второго или третьего священника этого же храма. Всегда присылают со стороны. Понятно, что новый настоятель приводит своих людей, и все маленькие местные традиции этого прихода ломаются. Зато сколько у нас разговоров про "благодатную преемственность" и "бережное хранение традиций!""
http://diak-kuraev.livejournal.com/724582.html
От себя добавлю: на любой приход обычно стараются поставить не просто чужого священника со стороны, а именно такого священника, который внес бы разлад в общину. Идеально, чтобы ядро общины и священник находились бы в перманентном конфликте. Это не случайность, и это даже не борьба за управляемость приходов (с сильной общиной несравнимо труднее справиться, чем с одиночным священником, который по сути безправен). Это холодная война с нами всеми, а точнее - удержание нас в такой кондиции, чтобы можно было в момент Х взять нас голыми руками. И возьмут.
Старый протоиерей из кураевской цитаты, как и сам Кураев, думают, что вопрос в недостатках внутрицерковных взаимоотношений или в качествах церковных властей. Все намного серьезнее - вопрос в физическом выживании нас всех, и уже в ближайшем будущем.
Вторая мировая война была борьбой производственных технологий. Помните, как говорил Сталин - "Мы отстали от передовых стран на 50-100 лет. Мы должны пробежать это расстояние за десять лет. Или мы сделаем это, или нас сомнут". Едва ли кто-то сомневается сегодня: не имей страна к началу войны достаточно мощного производственного механизма, мы бы неизбежно проиграли.
Хочу обратить внимание: проиграли бы именно что неизбежно, то есть, невзирая на массовый героизм, русский характер, большие просторы, генерала Мороза и так далее и тому подобное. Наверное, и даже наверняка, в лесах по всей стране какое-то время сопротивлялись бы партизаны. Но их бы выкурили неизбежно - без действующей армии, без большого фронта позади и мощного тыла позади фронта, у них не было бы никаких шансов.
Ну не ходят в ХХ веке с винтовкой против танка, прикрытого артиллерией, авиацией и мотопехотой. Не воюют в ХХ веке с тылом в виде лесной землянки против мощной логистической системы, связывающей по железным дорогам фронт в Поволжье с заводом в Баварии.
В ХХ веке мы успели создать танки, успели создать артиллерию и авиацию, успели создать тыл на Урале. И все равно едва-едва победили — потому что за десять лет едва-едва успели "пробежать"...
Сегодня пришло время социальных технологий. Технологии производственные еще имеют значение, но они стали как бы обыденностью. Они больше не дают победы. Воюют социальные механизмы. Тут свои "танки", свой "тыл", своя "мотопехота" и своя логистика. И не факт, что у нас есть сегодня десять лет, чтобы ликвидировать отставание.
А без ликвидации этого отставания мы безпомощны, мы выглядим сегодня, как одинокие, облезлые и голодные партизаны на опушке леса, глядящие на разворачивающийся против них танковый корпус и на потемневшее от вражеских самолетов небо. Без шансов.
Пресловутая "атомизация" нашего общества - это не некий "признак эпохи", не дань времени и не следствие какой-то абстрактной "греховности", это факт нашей критической безоружности. Безоружности, тщательно подготовленной на самых разных уровнях, в том числе - смотрите цитату выше - и на уровне церковном. (Да, какая-то часть церковной иерархии давно, еще с советских времен, работает на подавление любой организованности снизу. Зачем это было нужно советским властям, понятно. Зачем это нужно сегодня? Сегодня это уже проходит по разряду саботажа в предвоенное время. Сильные общины ослабляются назначением неприятных им священиков, ротацией священников...).
Противник вооружен, оснащен, обучен, собран в дивизии и посажен на танки. Уже моторы прогреваются, а у нас даже дедовские винтовки и те на складах заржавели. И Сталина никакого у нас сегодня нет - ни великого вождя, ни злого гения, вообще никакого. Мы уже проиграли. Хотя Сталин нас бы сегодня не спас - он самого себя не сиог спасти, проиграв именно некоей связности, против которой пер в одиночку.
Почему сегодня так выросло значение религии? Почему те же американцы так активно используют ислам? Почему ислам был нулем без палочки в середине ХХ века, а сегодня это - ключевой геополитический фактор?
Потому что религия, при некотором условии, о котором ниже - механизм, способный генерить высокосвязный социум. И, добавлю, давать его членам сверхмотивацию.
Почему кавказцы не играли особой роли в середине ХХ века, почему они не были военным фактором во Второй мировой, а сегодня они - ключевой фактор в России? Потому что родоплеменной строй тоже генерит высокосвязный социум. В середине ХХ века родоплеменные отношения и соответствующая мораль представлялись архаичными и вредными, а полезными качествами были образование, технические навыки и идеалистические взгляды атомизированного индивида.
Сегодня общество атомизированных индивидов обречено.
В качестве лирического отступления.
Все читали "Дюну" Френка Херберта. Скажите мне, как удалось фрименам победить Харконненов? Что стало ключевым фактором победы? Муад Диб? Песчаные червяки? Военная хитрость? Ситчи. Фримены жили ситчами, то бишь общинами. Это автоматически давало необходимую связность. Связать между собой, уже связные внутри себя, общины - даже не дело техники, а просто неизбежность. Исторически, если забыть про художественный вымысел, это получилось бы и без Махди. На Дюне уже было высокосвязное общество, в котором Харконены находились, по сути, в перманентном окружении.
Для сравнения представьте, что Харконены сегодня правят Россией. Что будет? А ничего. Будут править вечно.
Сегодня наше русское общество — безсвязно. Власть, то бишь элита (т.н. кланы) - единственная организованная сила. Как следствие, эта сила не встречает сопротивления и может делать все, что захочет. Хотя наша власть - это даже не настоящие кланы, это не Харконенны и не сицилийская мафия, это соавнительно малочисленные и откровенно слабые духом группы. Ну скажем, кто такие либералы? Сколько их во власти? Мало. Кто они по характеру? Великие воины, суровые бойцы? Или может быть, хотя бы гениальные злодеи? Нет. Их мало и они слабы, но они правят огромной страной, которая их ненавидит не меньше, чем фримены Харконненов. Вся их сила в том, что они худо-бедно организованы. А население - нет.
Одиночные нарождающиеся организации, узелки связности общества, властям сравнительно легко контролировать или, по необходимости, подавлять. Именно потому, что они одиночные. В атомизированном обществе отдельные организации обречены. И наоборот, в высокосвязанном обществе обречена любая чужеродная власть, если она она каким-то чудом оказалась навязана обществу.
Что дает связность? Общины. Что создает общины в обществе, переросшем родоплеменной строй? Религия.
Но может быть, наша христианская религия не годится для этого? Может быть, как нас сегодня убеждают, она про другое - исключительно про "придти в храм, свечку купить, три часа отстоять и домой"?
Нет, наша религия годится для этого. Больше того, она для этого (для создания высокосвязного общества) и создана была. Были общины, и до сих пор семи названия напоминают нам об христианстве, которое мы потеряли. Мы ходим "за свечкой и постоять" в "церковь", что в переводе значит "круг" (своих), то есть община. А в наших городах до сих пор стоят "соборы", и это наше русское слово, понятное и без перевода. То есть это помещения для соборов - совещаний нескольких общин. Общины собирались для общения (а не молча постоять, ага) и общих дел в собственных церквях-храмах, а когда повестка дня требовала объединения усилий, собирались делегаты от нескольких общин. О том, что такие встречи были регулярными и частыми, свидетельствует сам факт строительства соборов, как специальных зданий для межобщинных встреч.
Так было. И когда было так, власть в стране принадлежала нам, и сама наша страна тоже принадлежала нам. А сегодня и то и другое не наша, и нас никто и не спросит ни о чем, даже когда встает вопрос о замене населения на чужаков. Которое, впрочем, по большому счету уже состоялось - факт частичного замещения уже есть, а дальше сработает демография. Или геноцид.
В связи с этим мы, русские, стоим сегодня перед последним, скорее всего, в нашей истории вызовом. Я позволю себе, с некоторой долей юмора, перефразировать выражение товарища Сталина:
"Мы отстали от христианских общин на 1000-2000 лет. Мы должны пробежать это расстояние за десять лет, иначе нас сомнут".