Речь идет об устранении конкурентов. Вот посмотрите, в ХХ веке Россию и европейского лидера - Германию - дважды столкнули лбами. В результате обе нации ослабли, а кто выиграл? Известно, кто. Но почему именно Россию и Германию? Потому что именно эти страны были потенциальными технологическими лидерами. А в те года ключевым фактором развития были именно технологии, промышленность. Была индустриальная фаза, модерн. Поэтому еще одного технологического лидера - Японию - тоже втянули войну, но их США "сделали" уже сами, почти без посторонней помощи.
Что сегодня становится ключевым фактором развития? Социальные технологии, точнее даже сам социум как таковой.
Что является здесь оружием победы над противником, желающим создания атомизированного неорабовладельческого общества? Высокосвязное общество.
Что необходимо для высокосвязного общества? Что в современном урбанизированном мире может создавать одновременно вертикальные и горизонтальные связи? Что может протянуть нить взаимопомощи между жителей соседних многоэтажек? Что может протянуть нить взаимопомощи между офисным клерком и прокурором? Между школьным учителем и омоновцем? Между владельцем кафе и сотрудником министерства?
Задумайтесь, ЧТО может создать эти нити взаимосвязи? Что может познакомить всех этих людей, сделать их искренне взаимообязанными друг другу и стремящимися поддерживать друг друга?
Вот смотрите, есть скажем масонские ложи и подобные им организации. Их члены могут представлять самые различные профессии и играть различные социальные роли. Но в рамках ложи они знакомы и помогают друг другу. Бизнесмен - артисту, артист - политику, политик - судье, судья - бизнесмену. Так это работает, если забыть про специфические идеологию и цели масонов, а смотреть на сам механизм. Это работало и вчера и позавчера, но сегодня это стало основным оружием победы в цивилизационной гонке. Сегодня это wunderwaffe. Правда, масонам неинтересны рядовые члены общества, в силу их малого ресурса, но у масонов свои цели. А у общества в целом - свои.
Масоны просто позаимствовали механизм и адаптировали его к своим целям. А механизм изначально - христианский, именно его несли апостолы вместе с благой вестью. Они несли не только Евангелие как идею, но и конкретный социальный механизм, способный делать людей братьями, а общество - высокосвязным, субъектным.
Теперь вернемся к исламу. Вот вам пример, почему ислам стал сегодня мишенью, наряду с нами, и почему из него делается враг для борьбы с нами, для взаимного истребления:
http://www.ansar.ru/rfsng/2013/10/22/44504
Это сравнительно рядовая новость за прошлый год. Казалось бы, неинтересная рядовому жителю России - в мусульманский молельный дом в Нальчике бросили бутылки с зажигательной смесью.
Зачем я привел эту новость здесь? Ради вот этой фотографии:
И вот этой фразы: "Огонь был потушен руководителем мусульманской религиозной организации "Махалля 1350" Русланом Якубовым, которому, по данным РИА Новости, и принадлежит помещение. На первом этаже своего дома он оборудовал молельную комнату."
На фото вы видите довольно богатый дом, что позволяет предположить возможность не только межрелигиозной или межнациональной, но и чисто криминальной разборки. Но это неважно, обратите внимание на другое: руководитель местной религиозной общины в своем доме сделал молельную комнату. Вот вам, пожалуйста, мини-ложа: люди приезжают встречаются в доме одного из верующих, вместе молятся, вместе обсуждают дела. Они друзья и единоверцы, их взаимные обязательства значительно выше, чем если бы они были просто партнерами и коллегами. Так это работает. И если в городе, условно, десять таких общин, то вместе они контролируют город.
Если же в городе существенная часть населения объединена вот так, то город - фактически одно целое. И это сильнее даже федеральной власти, например - она даже формального мэра в городе сменить не сможет, не говоря уже например о ювенальной юстиции и прочем. В таком городе де-факто действуют свои законы - а это, на минуточку, и есть народовластие. А не сование бумажек сами-знаете-куда, людьми, которые не знают жаже соседа по лестничной клетке, и которыми может манипулировать с легкостью даже местная полубандитская админстрация, не говоря уже о Суркове и кооперативе Озеро...
А если сетью таких общин объединена страна, то этой стране нельзя навязать внешнее управление, ее нельзя "слить" внешнему врагу как СССР, у нее не может быть управляемого из Вашингтона Центробанка, во главе такой страны нельзя поставить клоуна и за ниточки дергать его яйца, которые он хранит в Швейцарии или еще где...
Говоря философским языком, высокосвязный социум обретает субъектность. Которой он сегодня у нас лишен.
И тогда те специфические элиты, которые сегодня управляют миром и которые побеждают нас всех за счет своей организованности, в условиях нашего разобщенного, атомизированного общества, теряют свое превосходство. Перестают быть владельцами wunderwaffe и даже, что характерно, становятся слабее нас. Ведь связность элит, при разобщенном социуме - их ЕДИНСТВЕННАЯ сила.
Вот почему сегодня так опасны мусульмане, вот почему из них (вопреки их интересам, как в свое время интересам немцев) готовят коллективного Гитлера и сталкивают с нами.
Еще вчера их архаичные патриахальные общества были неопасны, потому что вчера была индустриальная эпоха. Сегодня, в эпоху социальных технологий, исламские страны стали опасным конкурентом.
При этом, что неудивительно, методичка по взаимоуничтожению конкурентов не притерпела изменений: немцам в свое время обещали Третий Рейх, мусульманам сегодня обещают Халифат.
Можем ли мы сопротивляться этим планам? Нет, не можем. За отсутствием той самой субъектности. Утрируя, коллективный Сталин еще может договориться с коллективным Гитлером, они могут осознать общие интересы и вместе ударить на настоящего врага. Но если с одной стороны коллективный Гитлер, до некоторой степени обретший субъектность, но еще манипулируемый со сторону, а с другой стороны просто некий безмолвный объект, аморфная масса, то договариваться некому и не с кем. Поэтому война неизбежна.
Чисто гипотетически, мы еще можем попытаться "пробежать это расстояние за десять лет" (с), у нас есть механизм (Церковь и ее приходы-недообщины), но этот механизм давно заржавел. Он не использовался уже сотни лет. Сотни лет как Церковь стала министерством православия, храмы - пунктами оказания формализованных религиозных услуг, а якобы "члены Церкви" - безмолвно стоящими в храмах статуями, которые даже со священником и то едва знакомы, а уж друг друга-то и по именам не знают. И главное, нет никаких общих дел, общей хозяйственной и социальной жизни, нет взаимосвязи и взаимопомощи, мы друг для друга - никто. Те самые персонажи, которые нами управляют, придумали для нас байку, что мы-де члены некоей абстрактной "мистической" Церкви и потому представляем собой единое целое в "мистическом" смысле, а потому все остальное совершенно неважно.
Так что сегодня шансов у нас мало, если они есть вообще...
С другой стороны, против нас бы не устраивали все это, если бы мы не были потенциально опасны, если бы в нашем социуме не намечались процессы нарастания связности. Это дает некоторую надежду. Другое дело, что все это происходит с запаздыванием, и оно кажется фатальным.